– Лет пятнадцать назад, даже если бы и хотел Вам что-нибудь рассказать про армию, не стал бы этого делать, – начал разговор житель деревни Заборье Краснопольского сельсовета Сергей Навицкий (на снимках), – давал подписку о неразглашении.
Призывался сразу после школы, в далёком 83-ем. Военкомом тогда был Станислав Василевский, которого собирались переводить на Север. Он "сьюморил", предложив поехать с ним. На что я отшутился, мол, боюсь холода. «Боишься замёрзнуть, значит, будешь тушканчиков по сопкам гонять: «сопка ваша, сопка наша», – ответил военком будущему солдату. Как в воду смотрел…
Утром новобранцев привезли в Витебск, там сказали, что отправят в Туркмению. Дальше – дислокация в Марьину Горку. Здесь строгая медкомиссия. Тому, кто по состоянию здоровья оказался безупречным, вердикт: "Едешь на юг, конкретно – демократическая республика Афганистан".
Мы тогда мало что знали. Афган, значит, Афган. Какая разница, где служить? Везли состав целиком из Беларуси, нас две с половиной тысячи ребят.
Два месяца в карантине в Туркмении, переподготовка, госпиталь в Узбекистане. Перед Афганистаном солдатам сделали прививки, занесли инфекцию. Большая часть ребят, в том числе и я, заболела желтухой. После лечения первая "сотка" новобранцев направляется в Афганистан. Вторая… Меня в списках ни там, ни там. Стал тревожиться, хотелось попасть со своими, сдружились уже. Пошёл к ротному выяснять, в чём дело. Тот заявляет, что мой военный билет потерялся. Я засуетился, «зелёный" ещё, неопытный, как так?
–Выписывайте новый, – негодую.
Ночью подъём, делают фотографию в "гражданке". Открывают визу на два года, как «спортсмену из общества «Динамо», выдают загранпаспорт и на поезд, Серёга, в Кабул. Как оказалось, документально служил в Подмосковье в Кубинках, а на деле же три Новых года встречал в Афганистане.
Переночевали в Кабуле, утром на точку. На юго-восток страны, в город Хост. Он в трёх километрах от границы с Пакистаном. И о! Такой поворот! Попадаю в афганскую армию разведчиком. Здесь своё начальство, своя солдатская форма.Простыми словами, всего 117 человек, каких же, как и я, ребят, воюют с духами, но на стороне афганской армии. Для срочников - афганцев мы были сродни советников. Общались через переводчика -таджика.
Сегодня понимаю, что война была тёмным делом. Но без неё мы могли потерять некоторые советские республики. У солдат всё воспринималось иначе, есть приказ – выполняй.
У афганцев своя политика. Например, душман попал к нам в плен, через неделю мы уже его видим на базаре с автоматом. Подходит к нам: «О, шурави, друг, привет!» Оказывается, бывший пленный уже служит в народной милиции. Вчера был "духом", а сегодня стал защитником. Такое там в порядке вещей. Днём человек рис выращивает, а ночью воюет.
Когда в Союзе много чего не хватало, а в Афганистане было всё, кроме обуви. В СССР джинсы, байки днём с огнём не сыщешь, там это в достатке. На ногах афганцы носили что-то по типу сланцев. Такую обувь они вырезали из покрышек.
Платили нам, как и афганским солдатам, зарплату. Деньги очень хорошие. Только я их не собирал. А зачем копить,если не знаешь, будешь завтра жить или нет. Зато медицина для нас была платной.
Простые афганцы нормальные люди, но это совершенно другая нация. И что у некоторых было на уме, один Бог знал. Где служил я, в основном проживало племя пуштунов. Это специфический народ, который никому не подчиняется, даже душманы им не указ. На свою территорию они никого не впускали. Но в армии ведь были разные племена. У афганской армии существовала страшная дедовщина. Да и служили они по четыре года. Чего хочешь от них можно ожидать. Афганец - вояка спокойно мог под ноги бросить гранату. Секунда, и ты на небесах. И всё без наказаний. Сколько так наших ребят не вернулось домой... В сороковой армии, где был наш контингент, тоже трудно приходилось, но зато свои. Мы же 24/7 бок о бок с чужаками.
Первое время сложно привыкнуть к их еде.О супах, макаронах и картошке речи не было. В основном рис и баранина. В стране почему-то картошку вообще не выращивали, а вот в Пакистане мы ею периодически закупались. И такая огромная «бульба» там растёт... По вкусу – как наша. Странно, климат один и тот же, менталитет похожий, а еда отличается от афганской.
Жару переносили нормально. За полгода загорели так, что от местных трудно было отличить. Я на "гражданке" ещё лет пять афганский загар носил. Зимы у них вообще нет, по четыре урожая люди снимают. В январе дождь, не прекращаясь, дня три-четыре идёт. Потом неделю вода по колено стоит, пока в землю впитается. К концу февраля опять фрукты поспевают. Правда, деревья осенью всё же сбрасывали ненадолго листья.
За службу исколесил всю страну. Раза четыре участвовал в операциях в Панджшерском ущелье – «пробивали» дорогу от душманов. Смертей навидался на жизнь вперёд. Но никогда не думал о ней. На точке на эту тему мы даже речей не вели. Сколько отмерено, столько и проживём.
Несколько раз приходилось Бабрака Кармаля охранять (президент ДРА. – Прим. автора.), прилетал в город. Видел его, как сейчас Вас.
Письма писал домой по возможности. У нас не было полевой почты: весточки шли через почтовый ящик, по три месяца туда - назад. А если ты на операции в горах, ещё месяц или два добавляй. Вот и посчитайте, сколько я мог получить писем из дома. И написать. Всего шесть писем получили родители. Писал ещё и девушке – моей дорогой супруге. Она ждала меня из армии. В следующем году с Надеждой Леонидовной отметим сороковой юбилей, как мы вместе.
На моей точке белорусов не было, кроме майора, полочанина Владимира Благочинного. Он был начальником объединённого узла связи. Офицер ездил в отпуск домой. По возвращении его в часть мама передала гостинец – "шмат" сала и наливочку. Мы хорошо встречу отметили. Посидели с друзьями у майора. Хороший человек был.
Когда я увольнялся, в Кабуле назад вернули загранпаспорт. Дальше по маршруту в Ташкент, а оттуда – в часть, в которой якобы служил. В Генеральном штабе забрали загранпаспорт и на руки выдали военный билет. Кубинку эту я видел первый и последний раз в жизни.
Представляете, домой я вернулся по "гражданке". Советскую форму мы так и не получили. Зато такой загорелый, "блатной" приезжаю в Заборье. В крутых джинсах, модной куртке, байке, норковой шапке и в берцах. Представляете, какой!
Пацаны домой везли даже аппаратуру, нам разрешали. Классные двухкассетники "Sharpы" и видеомагнитофоны...
Сослуживцы разбросаны по Союзу. В основном ребята из России и Украины. Первое время друг друга мы даже на свадьбы приглашали. А когда страна распалась, связь с ребятами прервалась. Теперь нужно время, чтобы своих собрать.
Работаю, пока нет на это времени. По-прежнему не изменяю лесному хозяйству: был лесником, теперь стал лесоводом. Выйду на пенсию, появится свободная минутка, займусь поиском армейских друзей.
